Л

Abstract

Предлагаемая (авто)реферативная статья основана на сведениях, почерпнутых, по преимуществу, в двух ранее опубликованных словарях [Аникин, 2000а; 2003] и некоторых других публикациях автора [Аникин, 2000б; 2000в; 2001], посвященных контактам русских старожилов и первопроходцев Сибири с ее коренным населением. В статье использованы результаты исследований многих ученых, – прежде всего проф. Гамбургского университета Е.А. Хелимского, очень много сделавшего для изучения рассматриваемой проблематики (см., в особенности: [Хелимский, 2000; 2002]), а также проф. Н.Н. Широбоковой. Автор имеет счастливую возможность постоянно пользоваться консультациями названных специалистов. Объем литературы, релевантной для обсуждаемой проблематики, весьма широк и не может быть сколько-нибудь полно отражен в рамках данной публикации. В списке литературы приводятся лишь основные использованные работы (помимо уже указанных), а именно, работы А.А. Зализняка [2004], А.К. Матвеева [2001; 2004], В.В. Напольских [1997], C.Л. Николаева [1990], А.М. Селищева [1968], М. Фасмера [Vasmer 1960], В. Штейница [Steinitz 1980], А.Л. Шилова [1999] и Ю. Янхунена [Janhunen 1997]; см. также литературу в примечаниях к тексту статьи. Начать уместно с известного тезиса, согласно которому русская колонизация Сибири на раннем ее этапе стала продолжением Новгородской колонизации севера Восточной Европы. В связи с этим – несколько слов о предыстории русского проникновения за Урал. По археологическим данным, примерно с середины I-го тысячелетия н.э. в бассейнах озер Ильмень и Псковское появилось славянское население, язык которого с XI в. стал отражаться в древненовгородских берестяных грамотах и иных письменных памятниках, создававшихся на псковско-новгородских землях. Благодаря проводимым в последние десятилетия интенсивным исследованиям этого материала и современных псковско-новгородских говоров, стало ясно, что древненовгородский диалект был чрезвычайно архаичным в лингвистическом плане и обладал целым комплексом особенностей, отличающих его от остальных великорусских и других славянских диалектов. По существу, речь идет об особом славянском языке – точнее, о диалекте с задатками особого славянского языка, которым не суждено было развиться, поскольку Новгород со временем потерял независимость, и его языковая специфика стала нивелироваться. Ярким примером этой специфики является отсутствие в древненовгородском так называемой второй общеславянской палатализации задненебных согласных, которая прослеживается в рус. целый, цеп, цевка ‘шпулька’, цедить и ряде других