Украинская идентичность в России накануне 2022 года UKRAINIAN IDENTITY IN RUSSIA ON THE EVE OF 2022

Abstract

«Я не понимаю, почему такая ненависть» vs. «Хорошо к украинцам относятся» В статье на основе данных полевых социологических исследований, выполненных в 2020–2021 гг. в нескольких регионах РФ среди лиц с украинской идентичностью, анализируется уровень социальной комфортности публичного выражения их этничности и частота проявлений этнически мотивированного негативного отношения к украинцам. Статистика этнического состава и демографические тенденции показывают, что в численной динамике украинцев в России в течение последнего столетия общественно‑политические факторы играли ключевую роль. Автор задается вопросом, в какой мере сокращение численности украинцев в последние три десятилетия коррелирует с этнически мотивированной ксенофобией в их отношении, учитывая, что миграционный прирост должен был бы остановить депопуляцию. Эмпирические данные социологических исследований автора показывают, что в столь «остром» и интимном вопросе как межэтнические отношения, количественные социологические методы не совсем корректно отображают существующие реалии, т.к. многие респонденты стремятся «приукрасить» ситуацию, либо вовсе «не замечают» этнически обусловленного недоброжелательного отношения к себе. Данные, собранные с помощью качественной методологии, свидетельствуют, что примерно половина респондентов испытывала в той или иной степени дискомфорт в связи со своей украинской идентичностью, в т.ч. либо сталкивалась с ксенофобскими проявлениями, либо избирала стратегию сокрытия украинской идентичности (осциллирующая идентичность). Причем о таком положении заявляют респонденты всех возрастов и регионов проживания, а этническая депривация или случаи межэтнических конфликтов относятся как к советскому, так и к современному периодам. “I don’t understand why all this hatred” vs. “Ukrainians are treated well” The article, based on the data from field sociological studies carried out in several regions of the Russian Federation among people with Ukrainian identity in 2020–2021, examines the level of social comfort when expressing their ethnicity in public and the frequency of ethnically motivated negative attitude to Ukrainians. Ethnic statistics and demographic trends show that socio‑political factors have played a key role in the numerical dynamics of the Ukrainian population in Russia throughout the last century. The author wonders to what extent the decline in the number of Ukrainians over the past three decades correlates with ethnically motivated xenophobia against them, although the increase in migration should have stopped the depopulation. The empirical data of the author’s sociological research show that in such an “burning” and intimate issue as interethnic relations, quantitative sociological methods do not quite correctly reflect the existing realities, because many respondents try to “embellish” the situation. The data collected using qualitative methodology shows that about half of the respondents experienced some degree of discomfort with their Ukrainian identity, sometime faced xenophobic manifestations or choose a strategy of concealing their Ukrainian identity (oscillating identity). Moreover, respondents of all ages and regions of residence declare such a situation, and ethnic deprivation or cases of interethnic conflicts refer to both the Soviet and modern periods.