BRIDLES OF THE SARMATIAN TYPES IN THE PIANYI BOR CULTURE

Abstract

Предметом публикации является группа стержневых псалиев с парой выступающих прямоугольных рамок для крепления ремней оголовья. Общая датировка стержневых двухпетельчатых псалиев укладывается в интервал от первой половины Iв. до н.э. до первой половины II в. н.э. Обсуждаются находки в сарматском ареале и на его дальней периферии — в лесной зоне. Сопровождающие находки регулярно повторяются, но хронологически неоднородны. Одна хронологическая группа сопряжена с комплексом «восточных инноваций» в сарматской культуре, который даёт лишь достаточно протяжённый интервал бытования вещей во II—I в. до н.э., но не узкую дату. Другая группа связана с находками различных пряжек, лучковых и сильнопрофилированных фибул. Сарматские формы узды получили широкое распространение на периферии сарматского мира, где выделяются два района концентрации находок: Посурье и Прикамье. Учитывая сопроводительный инвентарь, более вероятны связи между пьяноборскими и андреевско-писеральскими группами. В последние удила сарматских типов могли попасть только в результате взаимодействия с сарматскими группами. Андреевско-писеральские группы выступают посредниками в процессе распространения сарматской узды в лесной зоне. Контакты происходили в двух направлениях, с запада на восток и с востока на запад. Исходной позицией выступают именно андреевско-писеральские памятники как содержащие наиболее полный и повторяющийся в комплексах набор элементов. В пьяноборских могильниках эти элементы разрозненны, единичны, хотя и достаточно часты. The subject of the publication is a group of horse bits with the rod-shaped cheek-pieces equipped with a pair of rectangular frames of fixing the headstall straps. The conventional dates of the two-looped cheek-pieces seem to fit the interval from the first half of the 1st century BCE up to the first half of the 2nd century CE. Bridle finds from the Sarmatian area and the forest zone are discussed. Accompanying finds are regularly repeated, but chronologically not uniform. One chronological group is associated with a complex of ‘oriental innovations’ in the Sarmatian culture, which provides a fairly long interval of dates within the 2nd — 1stcenturies BCE, but not narrow dates thereof. Another chronological group is associated with various buckles as well as Almgren-87 and Almgren-156 fibulae. Sarmatian bridle forms became widespread on the periphery of the Sarmatian world, wherein two areas of concentration of finds can be distinguished along the Sura and the Kama Rivers. Considering accompanying grave inventories, interactions between the ‘Pianyi Bor’ and ‘Andreevka—Piseraly’ (АР) groups seem to be the most probable; the cheek-pieces of the Sarmatian types could only get to the latter as a result of interaction with the Sarmatian groups. The AP groups must have acted as intermediaries in the process of distribution in the forest zone. The contacts were reciprocal, west and east and vice versa, yet the starting position was occupied precisely by the AP groups, since it is these sites which contain the most complete set of elements in recurring archaeological contexts. In the cemeteries of Pianyi Bor, these elements, though quite frequent, are nonetheless scattered and isolated.