Кыпчаки и южно-таежное Прииртышье (конец X – XIV в.)

Abstract

В статье анализируется роль кочевников Казахстана и Алтая в этнокультурных процессах, протекавших в южно-таежном Прииртышье в конце Х – ХIV в. Проникновение туда предметов тюркского вида началось, по меньшей мере, с эпохи Второго Тюркского каганата (могильник Окунево-III на р. Тара). В течение VII–Х в. лесостепная часть Омского Прииртышья была зоной постоянных контактов кочевников – тюрков и южно-хантыйского и, возможно, самодийского населения, т.е. фронтиром. В конце I – начале II тыс. процессы ассимиляции лесостепным и южно-таежным южно-хантыйским населением степных пришельцев и параллельно тюркизация какой-то части аборигенов обрели осязаемые черты. Однако до ХIII и, возможно, до начала ХIV в. южно-таежное Прииртышье не было северной провинцией сросткинской культуры, как считают омские исследователи С.Ф. Татауров и С.С. Тихонов (2019); присутствие предметов вооружения, поясной гарнитуры и конского снаряжения степного облика в южно-таежных памятниках объясняется в основном, торговлей и результатами военных столкновений (трофеями). Только с появлением в степях монголов (ХIII в.) движение кыпчаков в сторону южно-таежного Прииртышья приобретает археологически выраженный характер.